Задача перевода иероглифов  заключалась не только в уяснении символов. Одним из самых учёных отцов церкви, Климент Александрийский, живший в конце I века, когда многие египтяне пользовались ещё иероглифами, оставил по этому поводу свидетельство чрезвычайной важности. Он строго разграничивает письмена в следующих выражениях:" Те из египтян, кои получают образование, обучаются прежде всего тому роду египетских букв, которые называются эпистолографическими (предназначенными для простой переписки); во-вторых, письму иератическому, им пользуются духовные писатели; и, наконец, иероглифическому". Автор к несчастью, не сделал одного пояснения, которое имело бы громадное значение, а именно: употреблялись ли в этих трёх родах письмён ( они действительно существуют и называются теперь демотическими, иератическими и иероглифическими) различные начертания, или же это были только разные применения одного и того же типа письмён.

Климент ещё больше запутал вопрос следующими данными о письменах иероглифических, в тесном значение слова. "Есть, - говорит он, - два рода иероглифов: один из них, называемый кириологическим (т.е. употреблявшимся в прямом значении), применяет первые буквы азбуки; второй - символический". О иероглифах кириологических Климент не прибавляет больше не слова. Символические же иероглифы он снабжает следующим дополнением:

"Символический способ делится на несколько выводов: одним изображаются подлинные предметы путём подражания (т.е. воспроизведения их формы в качестве письменного знака). Так, если египтянин хотел по этому способу написать "солнце", он делал кружок; "луна" - чертил фигуру серпа. Второй выражает предмет тропами (т.е. иносказательно). В тропическом методе, изменяя или уклоняясь от прямого значения предмета путём аналогий, они обозначают предмет или изменяя его форму, или же давая ей дальнейшее развитие. Так, воздавая хвалу царям, они употребляют анаглифы в образах религиозных мифов. Третий всецело пользуется аллегориями, выраженными разными загадками. Вот пример этого третьего рода писем, состоящих из загадочных намёков: египтяне изображают все остальные светила в виде змей, по причине косвенности их путей; солнце же изображается скарабеем."

Священнику Кирхеру в начале XVII столетия пришла в голову гениальная мысль - возобновить изучение коптского языка, в котором под покровом греческой письменности до наших дней живёт слово Древнего Египта; он понял, что коптский язык не только сроден древнеегипетскому, а совпадает с ним, будучи тем же языком, но лишь в иностранном начертании. Но перейти от коптского языка к египетскому, как, например, от французского к латинскому, можно было лишь при условии открытия фонетического чтения иероглифов. А ключ к этим тайным знакам ещё нужно было найти.

Де Гинь, сравнивая египетские иероглифы с китайскими письменами, признал существование  начертаний "определительных", т.е. идеограмм без всякого звукового значения; они применялись в конце слов, чтобы "определить" общий смысл выражения. Цоэга, в  противоположность Кирхеру, доказал, что иероглифы чаще всего соответствовали звукам, что следовало изучать их, как простые буквы, вовсе не ожидая встретить в каждом знаке символическом выражение таинственного языка, орудия трансцендентных понятий.

Вот как резюмировал Бирх объяснение Шампольона, применившего этот метод к разбору двух царских имён:

1. Первый знак в картинке Kleopatra(t)изображает колено, по-коптски kelle или keli: он должен быть начальным К имени и не может встретиться в имени Ptolmis.

В картушке, окружающей имя Птолемея, встречается группа ; два первых её знака - это два первых иероглифа имени Птолемея, т.е. Р и Т. В греческом же тексте есть эпитет , "возлюбленный Птаха" (по-коптски Ptah); из чего следует, что третий иероглиф представляет Н".

Точно теми же знаками начертано уже в эпоху  IV династии "Хуфу", имя Хеопса, строителя Большой пирамиды. И так сделались доступны бесчисленные документы всей египетской древности, начиная с отдалённейших веков. Так меньше, чем за десять лет, Шампольон сумел охватить всю задачу в целом. Он доказал внутреннее тождество этих трёх начертаний - иероглифического, иератического и демотического.

Франция сумела понять всю важность открытия; были приобретены великолепные археологические коллекции, вошедшие в состав египетского отдела в Лувре.